Доклад, составленный экономистом Марио Драги, выглядит убедительно и подчеркивает отсталость старого континента.

Предисловие к докладу: «Будущее европейской конкурентоспособности» Марио Драги. «Европа обеспокоена замедлением роста с начала этого века. Различные стратегии по повышению темпов роста появлялись и исчезали, но тенденция оставалась неизменной».

Марио Драги, один из самый уважаемых публичных экономистов в Европе и при этом, известный политик.

Бывший премьер-министр Италии, бывший высокопоставленный государственный служащий своей страны и президент Европейского центрального банка, где он руководил кризисом евро в прошлом десятилетии, он наиболее известен своей непрекращающейся общественной деятельностью.

17 сентября этого года он представил Европейскому союзу свой доклад о возобновлении европейской конкурентоспособности: «Будущее европейской конкурентоспособности».

Никто на старом континенте не мог проигнорировать его диагноз, который лапидарно выражается в том, что Европа теряет конкурентоспособность перед Соединенными Штатами и Китаем.

Драги приводит в качестве факта их лидерство я в экономической конкурентоспособности, которое проявляется в таких секторах, как искусственный интеллект, цифровой мир, инвестиции в исследования и разработки, энергетика и т. д.

В докладе, среди прочего, показано, что Европа приближалась к США по производительности труда в 90-е годы, и с тех пор она не прекращала отдаляться. Также подчеркивается, что эпоха дешевой энергии закончилась (с кризисом в отношениях с Россией), низкие инвестиции и переизбыток регулирования, бюрократии и отсутствие координации между 27 странами — все факторы, которые влияют на конкурентоспособность европейской экономики, оказывая воздействие на развитие Союза.

В нем очень технично объясняется, что Европейский союз враждебно относится к развитию цифровых технологий не только из-за низких инвестиционных стимулов, но и из-за нормативных актов ЕС и антимонопольных правил.

В последнее время мы стали свидетелями жестких мер и штрафов ЕС в отношении цифровых компаний (в частности, Apple и Google, а также других открытых расследований), а также схожей атмосферы вокруг оценки структурного влияния слияний/поглощений в технологической сфере.

Ключевой причиной более низких показателей инвестиций является фрагментированность европейского рынка. Например, в ЕС насчитывается 34 группы операторов мобильной связи, а в США и Китае — лишь несколько, отчасти потому, что ЕС и государства-члены склонны негативно относиться к слияниям в этом секторе. Такая раздробленность делает постоянные затраты на инвестиции в сети относительно более дорогими для операторов ЕС, чем для континентальных компаний в США или Китае.

Регуляторные барьеры, препятствующие «масштабированию», особенно обременительны в технологическом секторе, особенно для молодых компаний. Регуляторные барьеры ограничивают рост несколькими способами.

Во-первых, сложные и дорогостоящие процедуры в разрозненных национальных системах отпугивают изобретателей.

Во-вторых, регуляторная позиция ЕС в отношении технологических компаний препятствует инновациям: в настоящее время в ЕС действует около 100 законов, ориентированных на технологии, и более 270 регулирующих органов, работающих в цифровых сетях во всех государствах-членах.

В-третьих, цифровым компаниям нежелательно вести бизнес на территории ЕС через дочерние компании, поскольку они сталкиваются с разнородными требованиями, многочисленными регулирующими органами и «дорализацией» (чрезмерным регулированием) законодательства ЕС национальными властями.

Эта проблема усугубляется тем, что применение антимонопольного законодательства в ЕС, возможно, препятствует внутриотраслевому сотрудничеству.

Наконец, множество различных национальных правил закупок создают высокие текущие расходы для поставщиков облачных услуг. Чистый эффект от такого нормативного бремени заключается в том, что только самые крупные компании, которые часто базируются за пределами ЕС, имеют финансовые возможности и стимулы для того, чтобы нести расходы на соблюдение правил. Молодые инновационные технологические компании могут вообще отказаться от работы в ЕС».